Умеющая дарить жизнь

За 18 лет хирургической практики Анастасия Егорова помогла многим людям. Вот уже полгода как она по программе «Земский доктор» переехала из Санкт-Петербурга в Башкирию и работает в Калтасинской районной больнице.  О своей профессии, коллективе и семье женщина-хирург рассказала в интервью «Калтасинской заре».

— Анастасия Эдуардовна, вы практикующий хирург. Почему выбрали специальность, которую принято считать мужской?

— Я единственный медик в семье. Поэтому не могу сказать, что это какое-то призвание, продолжение профессиональной династии. Скорее,  это был спонтанный выбор: после школы я поступила в медучилище, акушерский колледж.   Он был недалеко от дома, свою роль сыграл и конкурс аттестатов при  поступлении, а школу я закончила хорошо.  Учиться на медика мне как-то неожиданно понравилось. Так что  именно медучилище стало началом моей медицинской карьеры.

 В институт я поступила позже – в 1997 году, в Санкт-Петербургский университет на медицинский факультет. Предполагалось, что будут выпускаться не врачи-практики, а врачи-исследователи, т.е. заниматься медициной как чистой наукой.

Учиться было интересно, хотя и трудно. Первоначально я планировала выбрать для себя  терапию. Решение стать хирургом созрело на 3-4 курсах, после практики и работы в одном из крупных питерских стационаров, где была   новая модель операционной, в которой был и климат-контроль, и прочие современные навороты. Было очень интересно работать, и я окончательно забыла про терапию, выбрала  общую хирургию.

После ординатуры, где  я занималась общей  хирургией, я  на достаточно долгое время оказалась в поликлинике, где получила большой опыт амбулаторной работы. Я  была не только хирургом, но и терапевтом, травматологом, психологом. Это дало мне широкий простор для клинического мышления. Здесь я еще раз убедилась, что лишних знаний не бывает. Потом была работа в гнойно-септическом отделении четвёртой больницы Санкт-Петербурга, ее еще называют больницей Святого Георгия.

- У вас была любимая работа, устоявшаяся, сложившаяся жизнь и вдруг  - кардинально все изменили, почему?

- Решение о переезде может показаться авантюрным, спонтанным, но захотелось изменить жизнь. Нам предложили работу на Шпицбергене, контракт на 2 года, но в связи с известными событиями в стране мы  не рискнули туда вписываться. А  желание перемен, изменить жизнь  осталось. Среди вакансий, предложений о работе случайно наткнулась на Калтасинский район, никогда о нем не слышали. Всё, что мы знали о Башкирии  - это мёд, лошади. А еще нам очень хвалили башкирский климат. Вот так     мы и приехали в Калтасинский район.

- И как вам, не жалеете что крупный город, фактически вторую столицу России сменили на глубинку?

- Отработав здесь полгода, я понимаю, что в большом городе мы,  как врачи,   были   очень избалованы: любые виды исследований ты можешь отправить, консультироваться  с коллегами как угодно. А здесь  произошла профессиональная перезагрузка, практически переворот на 360 градусов. Программа «Земский доктор» действует ведь и в Ленинградской, Московской областях, Краснодаре. Но скорее всего, останься мы там, нас бы обратно переманили. А здесь был вызов самой себе: смогу-не смогу. Конечно, в плане работы что-то пришлось делать впервые, с чем я до этого не сталкивалась. И   нагрузка увеличилась, приходится работать что называется «24 на 7»: кроме хирургического отделения в Калтасинской ЦРБ и приема в поликлинике я работаю еще в хирургическом отделении Нефтекамской горбольницы.

Конечно, приходится нелегко. Но я понимаю, что такого опыта, причем не только  профессионального, как мы говорим «рукодельного» (хирургия переводится как «рукодействие»), но как сейчас модно говорить – духовного роста, прокачки кармы – вот это невозможно было без таких шагов.

Что мне здесь понравилось – система «ПроМед», которая работает на всю республику, ты действительно можешь посмотреть все данные, которые тебе нужны. За минусом всех айтишных нюансов, тормозящих ее работу, это действительно хорошая тема. У нас ничего такого не было. Каждый раз надо было созваниваться с разными учреждениями, каждая поликлиника, стационар работали на своих базах. Говоря конкретно о Калтасинской ЦРБ, мне очень понравилось отношение между подразделениями, руководством. У нас, в Питере,  это были какие-то недосягаемые люди. Здесь же возможно абсолютно нормальное, деловое общение, тебя слышат, слушают, прислушиваются. Когда этого нет, появляется ощущение, что ты работаешь в вакууме, не понимаешь, зачем и для чего, и профессиональное выгорание происходит гораздо быстрее.

Сейчас  врачам от всех  достается: и от пациентов, и от страховой, когда еще и от своих же, то, конечно, вызывает озлобление, негатив. Здесь такого нет, я прямо душой отдохнула.

Поэтому могу уверенно сказать, что о своем решении не жалею. Тем более, что и в бытовом плане все хорошо сложилось: нам предоставили жильё, у мужа есть работа, старшая дочь уже взрослая, она осталась в Санкт-Петербурге, две другие приехали с нами в Калтасы, одна учится в школе, другая ходит в детский сад.

– Больные всегда помнят тех врачей, которые им жизнь спасали. А доктора пациентов помнят?

– Не всех, конечно, – улыбаясь,  сказала Анастасия Эдуардовна. – Мне запомнилась первая медицинская процедура, которую  я самостоятельно сделала. Это было после медучилища. Тогда еще шприцы были многоразовые. И мне в терапии поручили сделать внутримышечный укол. Я помню даже имя пациента – Табаков. Все делала, как учили: мысленно расчертила на квадраты, нужно было пальцами оттянуть кожу, и я настолько старалась, что проткнула себе иглой  палец, я как бы пришпилила себя к этому больному  и     ввела лекарство через свой палец.                                                                                                                                                                      

А первая самостоятельная операция у меня была по удалению паховой грыжи. Мне тогда ассистировал мой учитель. Волновалась, конечно, но чувствовала, что если что не так – он поможет. Почему мне здесь еще тяжело работать –  из хирургов я одна, и если что случится. Некому подхватить, в отличие от питерских больниц, где рядом много коллег.

– Принято считать, что  врачей-хирургов отличают определённые качества характера или  напротив профессия накладывает свой отпечаток. Вы согласны?

– На мой взгляд, характер не определяется профессией, но во многом  определяет ее выбор.  Если я  -  человек упорный, настойчивый, целеустремленный, то  каким бы врачом я не стала – человеком бы оставалась таким же. Решительность, отсутствие боязни взять на себя ответственность – это нормально для любого врача, будь он мужчина или женщина. Естественно, в хирургии больше ситуаций, когда от твоего решения зависит исход операции, лечения и жизнь пациента. Так сложилось, что хирургия считается территорией мужчин. Но я не вижу препятствий, если женщина серьезно хочет стать хирургом. Конечно, когда появится семья, придется в чем-то себя ущемлять, но сочетать семью и работу вполне реально.

– Но  женщине-хирургу труднее, чем мужчине?

– Да, потому что дети и домашние хлопоты в основном остаются на нас. Женщине сложнее оставить семью и по вызову ночью поехать к пациенту, или оставить своего больного ребенка, потому что требуется ее присутствие на работе. Но в хирургической практике без этого никак. Ситуации бывают разные, ты должен быть готов сорваться в любую минуту: ночью, в выходные, посреди отпуска. Хирургия – специальность, требующая много времени, затрат физических и моральных.

Человек, выбирающий  профессию врача, а тем более хирурга, должен осознавать, что главная его задача – помогать людям, вовремя прийти на помощь, даже если для этого приходится жертвовать своим покоем, личным временем. Профессия хирурга, безусловно, тяжёлая, ответственная, но именно хирурги обладают умением дарить людям жизнь.

На снимках: хирург Анастасия Егорова; с коллегами-медсестрами хирургического отделения Еленой Шараевой, Мариной Латыповой и Анастасией Айтиевой.